В этой идеальной картине счастливой любви и удач­ного брака ее собственная роль выглядела не слишком привлекательно.

Действительно, она ничего никогда не делала для своего любимого. У нее почти не было времени, чтобы говорить ему нежные слова, как-то поддерживать и развивать их отношения. В то время, как Рорк словно ро­дился с талантом делать ей приятные вещи. Он просто брал их из воздуха с такой легкостью и изяществом, как будто только об этом постоянно и думал.

В конце концов Ева решила, что тоже попытается что-нибудь сделать. Она тоже будет стараться подбра­сывать полешки в костер их счастливой любви и брака. Она даже придумает, черт побери, что-нибудь очень ро­мантичное!

В ее нынешнем состоянии ей меньше всего на свете сейчас хотелось встречаться с Соммерсетом, поэтому она сама завела машину в гараж, а не бросила, как обычно, перед домом. Потом она, как воришка, про­бралась в дом через одну из боковых дверей.

Впервые в жизни Ева решила устроить для своего мужа интимный ужин.

«Ну и как это делается?» – растерянно спрашивала она себя, нырнув под душ. У нее был богатый опыт ор­ганизации и планирования операций по освобождению заложников, аресту психопатов и захвату душевноболь­ных. Но она, оказывается, совершенно не знала, как организовать красивый стол и провести романтический вечер вдвоем с любимым человеком.

«Ну, конечно же, не в спальне», – рассуждала Ева, выходя из душа и вытираясь полотенцем. По ее мне­нию, романтический ужин должен быть более изыскан­ным и не таким приземленным. А спальня наводит на совершенно определенные мысли, от отсутствия кото­рых они с Рорком и так не страдают.

Ева решила, что выберет для этого одну из гости­ных, и уже полчаса спустя почувствовала себя полно­стью вымотанной. В этом чертовом доме было столько гостиных, что едва ли за год супружеской жизни она побывала во всех. И в каждой из этих проклятых комнат было столько мебели, что становилось совершенно не­понятно, что делать: в ее представлении интим плохо сочетался с роскошью. Но что, черт возьми, необходи­мо для создания этой самой интимной обстановки?

«Свечи!» – схватилась она за первое, что пришло в голову. Но, пройдясь по дому, Ева открыла для себя, что в каждой комнате были буквально джунгли самых разнообразных свечей. Единственное, что ей доставило удовольствие в этой прогулке, – она ни разу не наткну­лась на ненавистного Соммерсета.

Ева остановилась на белой гостиной, потому что иначе ей бы пришлось еще мучиться и над выбором цвета, а это было уже выше ее сил. Следующие двадцать минут у нее ушли на размышления о меню. Затем Ева с ужасом обнаружила, что еще предстоит выбрать посу­ду – тарелки, рюмки и фужеры. Она вспомнила, что Рорк на обычных званых обедах использовал около пя­тидесяти различных видов посуды, и ей стало совсем плохо. Нет, только маньяк может пользоваться пятью­десятью разными тарелками и рюмками!

«Этим маньяком является твой муж, причем люби­мый и желанный», – напомнила себе Ева и громко рас­смеялась,

– Так, ясно, что с этим мне не справиться, – сказа­ла она вслух.

Ева была готова сдаться на милость судьбы и случая, потому что время до планируемого ужина катастрофи­чески таяло, как мороженое в летний полдень. Но в этот момент за ее спиной раздался знакомый голос:

– Могу ли я поинтересоваться, над чем вы размыш­ляете?

Женщина послабее могла бы в такой ситуации вскрик­нуть от неожиданности. Ева же хоть и с трудом, но поста­ралась собрать всю волю в кулак.

– Отстань. Я занята.

Соммерсет стоял в дверях, об его ногу терся кот.

– Если вы хотите ознакомиться с содержимым это­го дома, я предложил бы вам поинтересоваться у Рорка.

– Это невозможно, потому что я убила его и рас­членила тело. А теперь размышляю над организацией крупнейшего за всю историю человечества аукциона по продаже его частей. Возможно, я проведу его в приго­роде Дублина – Уотерфорде, – сказала она, вспомнив, что Рорк там родился, и с ненавистью посмотрела на нависающего над ней Соммерсета. – Оставь меня в по­кое, наконец!

Но его внимание было обращено не на нее, а на накрытый стол. «Ага, она остановилась на ирландском стиле, – отметил про себя Соммерсет. – Прекрасный выбор, хотя и сделан, видимо, вслепую. Свечи в форме тонких белых конусов тоже неплохо вписывались в ин­терьер».

Галахад запрыгнул на изящную банкетку и по-хо­зяйски разлегся там.

– Боже мой, еще остались вилки и ножи!

Неприкрытое отчаяние, прозвучавшее в ее голосе, заставило Соммерсета улыбнуться.

– Как вы смотрите на то, чтобы использовать ма­лый ирландский набор?

– Я не знаю! Ты можешь наконец убраться отсюда?! Это ужин на двоих!

Соммерсет невозмутимо вынул из ящика стола нуж­ный набор.

– Вы забыли о салфетках.

– Я как раз думала о них…

Он с интересом и жалостью посмотрел на нее. На Еве было простенькое хлопчатобумажное платье, кото­рое, правда, приятно оттеняло ее лицо без следов косметики. Волосы она явно лишь слегка пригладила пос­ле душа.

Но Соммерсет оценил ее попытку организовать ужин и был приятно удивлен ее вкусом. Несмотря на то, что фужеры, на его взгляд, абсолютно не сочетались с тарелками, тем не менее все вместе создавало прият­ную атмосферу уюта и очарования.

– Когда планируешь специальный ужин, – сказал он, стараясь не встречаться с ней взглядом, – необхо­димо продумывать соответствующие аксессуары.

– А чем я здесь, по-твоему, занимаюсь? Планирую битву при Ватерлоо? А теперь, если ты немедленно не закроешь за собой дверь с другой стороны, я не успею все закончить вовремя.

– Необходимо поставить цветы.

– Цветы? – У нее заныло сердце. – Я знала это…

Ева не могла себя заставить попросить его принести цветы. Она скорее откусила бы себе язык. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и в конце концов Соммерсет решил пожалеть ее, хотя сам себе объяснил это как стремление поддержать свое реноме хорошего мажордома.

– Я бы предложил розы, сорт «Королевское серебро».

– А что, они у нас есть?

– Да, их можно быстро заказать. Кроме того, вам следовало бы позаботиться о музыке.

От возмущения она даже вспотела.

– Мне, может быть, сыграть, сплясать и спеть что-нибудь?! Что еще мне прикажешь сделать?

– Думаю, вам следует пойти переодеться к ужину.

– Черт!

От злости Ева начала задыхаться и перевела взгляд на кота, который равнодушно взирал на ее мучения, вальяжно развалившись на банкетке. Ей показалось, что он смеется над ней.

– Организация подобных вещей входит в мои про­фессиональные обязанности, – невозмутимо заявив Соммерсет. – Если вы пойдете переодеваться, я возьму на себя все остальное.